Русская усадебная культура: проблемы и перспективы
История изучения русской усадьбы насчитывает на сегодняшний день фактически целое столетие. Этот процесс, начавшийся в конце XIX - начале XX вв., имеет четкие этапы и направления, отражающие многообразие подходов к такому емкому понятию как «усадебная культура». Исследователи всегда рассматривали их как многоаспектные явления. И действительно, в этих понятиях сфокусирован широкий спектр проблем - со-циоэкономических, социополитических, социокультурных, художественных и философских. «Усадьба - модель, картина мира» - так звучит расшифровка у культурологов и искусствоведов важнейшего объекта изучения историко-культурной проблематики. В формулировке этого понятия нашли отражение разнообразные мировоззренческие аспекты - человек и природа, рождение и смерть, богатство и бедность (Ю. Лотман, Г. Стер-нин, О. Евангулова).
В этом ключе становится очевидным, что понятие «усадебная культура» имеет также необычайно широкие границы и включает в себя не только разнообразные элементы архитектурно-художественной среды и природного окружения, но и различные явления историко-культурной и философской направленности.
Таким образом, одной из главных характерных особенностей усадебной культуры является ее синтетичность, что требует при ее изучении объединенных усилий различных специалистов и междисциплинарных подходов.
Воспринимая понятие усадебной культуры как многомерное и своеобразное явление, исследователи однако в большинстве своем продолжают расширять общеописательные планы ее различных аспектов, в меньшей степени занимаются выявлением процессов, посредством которых устанавливаются и проявляются глубинные стороны формирования усадебной среды обитания. И чем больше накапливается эмпирического и аналитического материала, тем отчетливее выявляется нехватка концепций и методов, способных с позиций новейшей историографии объяснить собранные свидетельства. Эвристическую ценность разработанной проблематики, полноту ее конкретного содержания подчас снижает и отсутствие теоретического инструментария.
Наиболее исследованными на сегодняшний день являются проблемы, характеризующие архитектурно-художественную грань дворянской усадебной культуры (архитектура, прикладное, изобразительное, садово-парковое искусство, музыка, театр). Это направление в изучении усадебной культуры, которое условно можно назвать «архитектурно-художественным», опирается на глубокие традиции изысканий начала XX в. (Н. Врангель, Г. Лукомский, Ю. Шамурии), работ Общества изучения русской усадьбы 20-х годов. В настоящее время собран огромный материал, в котором представлены описания, стилистический анализ архитектурных ансамблей, интерьеров, художественных коллекций усадеб, расположенных вблизи Москвы и Петербурга и относящихся прежде всего к периоду расцвета усадебной культуры - к концу XVIII - первой половине XIX в. Вся эта сокровищница фактов представлена как в виде научных статей, очерков по отдельным усадьбам, так и в главах обобщающих фундаментальных трудов по истории искусства и архитектуры.
Другая грань усадебной культуры включает в себя целый комплекс вопросов по истории усадеб, биографиям владельцев и их друзей, знакомых, гостей, бытовой культуре («культуре повседневности»). Степень изученности отдельных усадеб под этим углом зрения достаточно высока. Можно отметить капитальные очерки по истории Абрамцева, Остафьева, Останкина, Марфина, а также ряд работ, включенных в сборники Общества изучения русской усадьбы1. Следует отметить, что в последних помещены и материалы о ряде менее известных усадеб, но оставивших заметный след в истории отечественной культуры. В этом плане особый интерес представляют очерки о русской усадьбе, изданные Институтом российской истории2.
Вместе с тем, несмотря на значительное количество изданий, на широкий круг проблем, рассмотренных специально или попутно, многое в истории усадебной культуры остается нераскрытым и требует дальнейшей углубленной разработки.
Прежде всего заметное отсутствие глубоких теоретических обобщений, новое осмысление уже известных элементов усадебной культуры представляются возможными при изучении ее в тесной взаимосвязи с реальным социальным статусом дворянства, с юридическими и экономическими основами его землевладения. Эти аспекты совершенно не звучат в современных искусствоведческих и историко - культурных исследованиях. А вместе с тем эти проблемы всесторонне изучены историками (А.М. Анфимов, Я.Е. Водарский, А.П. Корелин, И.Д. Ковальченко, О.А. Швадченко и др.)3. Учет глубоких социоэкономических изменений, происходивших в усадьбе, в том числе и процесс социализации дворянина, дробления имений, вопросы наследования - все это поможет по-новому осмыслить ряд аспектов усадебной культуры.
За пределами интересов исследователей нередко остаются явления капитализации помещичьих имений, появление крепостной мануфактуры, которая резко меняла взаимоотношения владельца усадьбы и его крестьян, создавала совершенно иную атмосферу усадебной жизни4.
Неоправданно редки работы об усадьбах, где владелец занимался научными изысканиями или проводил опыты внедрения в свое хозяйство передовых технологий, где формировались кадры крепостной технической интеллигенции. Примером может служить усадьба ученого - ихтиолога Владимира Павловича Врасского (1829 - 1863 гг.), находившаяся в с.Ни-кольском Демянского уезда Новгородской губернии. Здесь им был открыт первый в России рыборазводный завод, а усадьба вплоть до начала XX в. оставалась главным научным центром рыбоводства в России5. Изучение подобных усадеб высвечивает процессы и тенденции в развитии науки и техники, накоплении духовных и материальных ценностей, а главное - дает возможность проследить влияние усадьбы на качественное состояние провинциальной культуры.
В разработке этого же направления усадебной проблематики заметно ослабление внимания к сюжетам, раскрывающим взаимоотношения владельца с крепостными крестьянами, труд которых и составлял экономическую основу благосостояния усадьбы, что, в конечном счете, являлось источником ее культурной среды. Названная тема, раскрытая в пока еще слишком малочисленных работах, определяет важные моменты в становлении классового и индивидуального самосознания владельцев усадеб, их менталитета, что естественно отражалось на формировании усадебной культуры6. К сюжетам этого направления относится и анализ роли владельца в качестве заказчика художественного оформления усадебного комплекса (создания художественных произведений, организации пространственной среды и т.д.)7. Помещики много занимались благотворительностью и просветительством - в окрестных деревнях строились школы, больницы, богадельни, читальни, создавались учебные мастерские. Эта деятельность в настоящее время более всего активно изучается на примере крупнейших дворянских фамилий Шереметьевых и Голицыных8. Неоднозначность этой проблемы заключается в том, что «вторая сторона медали» - полнейшее бесправие крепостной деревни, дворовых, жестокость крепостнических порядков, безусловно, всесторонне влиявшие на усадебный быт и формирование в этой среде «собственной интеллигенции», когда-то слишком гипертрофированно освещавшаяся в нашей литературе, сейчас совершенно не привлекает внимания исследователей.
Одним из перспективных направлений в русле поставленных проблем является углубленное исследование того пласта культуры, который формировался в усадьбах на основе среднепоместного и мелкопоместного землевладения. Ныне достаточно всесторонне изучены аристократические загородные резиденции, усадьбы крупных сановников и богатейших старинных дворянских родов. Быт этих усадеб резко отличался от жизни поместий средней руки и небольших усадеб с числом крепостных до 100 душ. Л именно эти усадьбы и составляли подавляющее большинство в российской провинции.
Многие стороны провинциальной культуры трудно представить себе без дворянских «культурных гнезд». Немало таких усадеб, создавших вокруг себя устойчивую духовную среду, было в центральных губерниях России. Достаточно вспомнить активную и многообразную деятельность обитателей «Ясной Поляны» в Тульской губернии, «Пальны-Михайлов-ки» в Липецкой, «Караула» в Тамбовской и мн. др, Особенно велика была роль тех усадеб, которые находились в значительном отдалении от губернских центров. В отличие от «подмосковных», на культуру которых оказывала сильное влияние близость столицы, провинциальные усадьбы обладали более сильным воздействием на культуру своего региона.
Важным и практически неизученным аспектом этого направления представляется выявление «культуры повседневности» и «философии жизни» русских усадеб на землях, где наблюдалось компактное проживание различных народностей, где взаимодействовали русская и иные национальные культуры. Значительное количество таких усадеб появилось в последней четверти XVIII - начале XIX в. в поволжских губерниях, где во многих местностях коренное население составляли чуваши, мордва, татары и др.
Во второй половине XIX в. большая часть дворянства теряет связь с землей, жалование становиться важным, часто единственным источником дохода. Жизнь в усадьбе приобретает новые качества. Кроме того, во множестве появляются усадьбы, владельцами которых становятся купцы и различные предприниматели, новоявленные «промышленники». «Усадьба и новый владелец» - тема, которая представляется весьма перспективной для дальнейших изысканий, тем более, если учесть, что рядовые купеческие усадьбы пока не привлекают внимания исследователей. Можно предположить, что анализ усадебной культуры купеческой и предпринимательской среды в значительной мере будет способствовать разработке типологии усадьбы, роли новых общественных групп, влиявших на социальную действительность в провинции.
Перечень актуальных проблем в изучении русской усадебной культуры был бы неполным, если бы не был затронут послереволюционный период, исследование которого представляется весьма перспективным, так как в нем соединен широкий спектр вопросов, живо интересующих музейных работников, архитекторов, реставраторов, архивистов.
После 1917 г. мир усадьбы разрушается. Остро встает вопрос спасения усадебных художественных коллекций, библиотек, архивов. Многие из них бесследно «растворились» в ведомственной чехарде тех лет. В связи с этим в центре изучения названного периода стоит историческая реконструкция усадебных коллекций и библиотек. Объектом исследования этого значительного комплекса вопросов должны стать не только крупнейшие музеи-усадьбы, но и среднепоместные, мелкопоместные и купеческие, т.е. все те, что создавали мощный пласт культурного фонда России, особенно пострадавшего в 20 - 30-е годы.
Итак, на сегодняшний день выяснено, что усадьба, создававшая собственную культуру, непосредственно выступает как территориальная концентрация множества разнородных форм деятельности, фокусом историко-культурных процессов, постепенно распространявших свое влияние на определенные социальные группы. И тем не менее отдельные, но весьма важные стороны усадебной культуры еще нуждаются как в дальнейшем углублении теоретико-методических основ, так и в дополнительном сборе и обработке информации, в выводах и обобщениях. Все вышеназванные направления взаимосвязаны и в целом являются базой для теоретического осмысления понятий «усадьба», «усадебная культура», так как до сих пор не существует четко выявленной их эволюции и периодизации. Не устоялась пока и терминологическая оснащенность таких понятий как «усадьба», «поместье», «имение» и «вотчина». В этом плане особенно заметен разрыв между теоретическими разработками искусствоведов, культурологов и историков. Между тем этот момент адекватности (и сопряженности) терминов и понятий при междисциплинарных подходах в исследовательской практике особенно важен, если учесть, что усадьбы являлись многофункциональными центрами, воздействующими на население своей округи в экономической, административной и духовно-религиозной сферах. Одновременно нельзя не заметить, что все еще недостаточно разработан механизм включения ценностных ориентации усадебной культуры в провинциальную «культурную повседневность», являющуюся важнейшей составляющей социально-культурных процессов в целом по стране.
Концептуальное исследование усадебной культуры на протяжении всего периода ее существования (с учетом углубленного анализа! социальной истории тех сословий, представители которых являлись владельцы усадеб) требует и дальнейшего расширения источниковой базы. Следует отметить, что социоэкономический и юридический аспекты в изучении усадебной культуры базируются на достаточно обширном круге источников, значительная часть которых еще не востребована исследователями -«усадьбоведами». Это относится как к широкоизвестным законодательным документам, к статистическим данным, так и, редко вовлекаемым в научный оборот архивным материалам, характеризующим социально -экономическую грань жизни усадьбы, взаимоотношения владельца ее с крепостными, в том числе и с крепостной интеллигенцией, дворовыми, штатом администрации, ближайшим городом. В качестве примера можно назвать многочисленные фонды вотчинных контор, комиссий по описи имений, фондов местных органов самоуправления, межевых учреждений, таких комплексов документов как топографические описания губерний и наместничеств, карты, планы и приложения к ним, графические материалы и др. Крайне редко используется в качестве исторического источника и золотой фонд нашей литературной классики (АС. Пушкин, С.Т. Аксаков, И.С. Тургенев, А.И. Герцен, Н.А. Некра- сов, М.Е. Салтыков-Щедрин, Л.Н. Толстой и др.), где можно найти удивительно точные характеристики разных типов усадеб и их владельцев.
Совокупность всех названных нерешенных проблем могла бы составить основу для разработки перспективной программы дальнейших исследований в области усадебной культуры.
Примечания:
1. Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 1 (17). М.; Рыбинск. 1994; Русская усадьба. Сборник ОИРУ. Вып.2 (18). М., 1996.
2. Мир русской усадьбы. Очерки. М., 1995.
3. Алфимов А.М. Крупное помещичье хозяйство Европейской России (кон. XIX - нач. XX в.). М., 1969; Водарский Я.Е. Дворянское землевладение в России в XVII - первой пол. XIX в. (размеры и размещение). М., 1988; Корелин А.П. Дворянство в пореформенной России. 1861 - 1904. М., 1979; Ковальченко ИД, Селунская Н.Б., Литваков Б.М. Социально-экономический строй помещичьего хозяйства Европейской России в эпоху капитализма. М., 1982; Швад-ченко ОА Светские феодальные вотчины в России во второй половине XVII века М., 1996 и др.
4. Индова Е.И, Крепостное хозяйство в начале XIX в. М., 1962; Рубинштейн Е.И. Полотняная и бумажная фабрика Гончаровых во 2-й пол. XVIII в. //Труды ГИМ. М, 1975; Беломорская М. Крепостная кружевная мануфактура князя Алексея Куракина в первой половине XIX в.// Памятники русской народной культуры XVII - XIX веков. Труды ГИМ. Вып.75. М., 1990 и др.
5. Материалы Свода памятников истории и культуры РСФСР. Новгородская область. М., 1986. С.75-76; Курмачева МД. Крепостная интеллигенция России. Вторая половина XVIII - начало XIX в. М., 1983.
6. Спрингис Е.Э. Графы Орловы в Отраде К вопросу о взаимоотношениях господ и крестьян. //Русская усадьба. Вып.2. С. 246 - 253.
7. Эта тема пока лишь обозначена: см. Тыдман Л .В. Роль заказчика в формировании художественной культуры XVIII - XIX веков. //Русская усадьба. Вып.2. С.91-100.
8. См., например: Милосердие, благотворительность и медицинский музей НИЦ. //Медицинский музей. Сб. научных докладов. Вып.5. Материалы II Международного симпозиума. М., 1993.