Ахтырка
На редкой старинной литографии представлен ландшафт, точно нарисованный мягкой карандашной техникой. На пригорке, спускающемся к воде, раскинулся дом в стиле ампир. Его средняя часть украшена колонным портиком под треугольным фронтоном, центр отмечен бельведером под куполом. Два крыла по сторонам вместе с центральным зданием образуют невысокий архитектурный треугольник. Дорожка, обегая клумбу, спускается к воде, к каменной пристани в виде двух египетских пилонов. За домом виднеется шпиль колокольни, слева - спускающаяся к воде аллея. Под литографией надпись "Ахтырка". Так и в действительности стоял ампирный дом сто лет, до революции 1917 года. С противоположного берега запруженной здесь речки Вори не раз писали его акварелью и масляными красками художники-любители, бывшие в усадьбе Трубецких. А в революцию дом сгорел - нарочно подожженный владельцем, как гласит молва... Сгорела почти вся старинная обстановка его; только мебель центрального зала, какая-то неожиданно миниатюрная, но удивительно стильная, была перевезена в соседнее Абрамцево. Сгорели картины и портреты... Пепелище отмечают сейчас только два дерева, когда-то симметрично посаженные на дворе сообразно архитектуре. Со стороны въезда фасад дома украшал также колонный портик; по сторонам перпендикулярно шли разрушающиеся теперь также ампирные флигеля; против дома, заслоняя двор, стоит и сейчас каменная, конечно также ампирная, церковь с колокольней. Ее строил Кутепов, один из мастеров московского ампира, популяризировавший строительство Бове, Жилярди и Григорьева в изданных им тетрадях чертежей всевозможных как практических, так и увеселительных построек для нужд и запросов сельских хозяев. Верно, и дом в Ахтырке строил Кутепов. Он превосходно воспроизвел здесь тот тип усадебного зодчества, который был найден и осуществлен отцом и главой московского классицизма М.Ф.Казаковым в безвременно погибших Кузьминках. Не слишком выдающийся мастер, Кутепов в доме Ахтырки создал тот meisterwerk, который все же хоть раз в жизни выпадает на долю и малого мастера. Об этом говорят и недавние еще снимки, и старая литография. Впрочем, старая литография прикрашена. Верно, нравилась усадьба ее владельцу и устроителю, раз решил он увековечить ее, распространив на память среди родных и близких друзей литографическое ее изображение. И простительно, конечно, то, что художник изобразил на своем листе и то, чего не было в действительности, то, что еще только рисовалось мысленно владельцу как будущее украшение любимой подмосковной. Египетская пристань в действительности никогда не была построена. Но зато были возведены еще существующие поныне пилоны въездных ворот/оранжерея, скромно украшенная ампирной орнаментикой.
Пожар дома в Ахтырке тем печальнее, что благодаря этому погиб едва ли не единственный уцелевший до наших дней ансамбль подмосковной усадьбы, целиком выдержанный в этом стиле. Дом Найденовых, в Москве с его службами, павильонами и беседками, дом Гагариных на Новинском с его садом и двором, хрущевская усадьба на Пречистенке с обширными службами и беседкой в саду, сокращенным повторением жилярдиевского Конного двора - все эти городские владения, к которым еще можно причислить лунинский дом на Никитском бульваре, дома Коннозаводства на Поварской, больницы на Садовой, дают строгие, абсолютно выдержанные стилистические ансамбли, созданные Бове, Жилярди и Григорьевым, продуманные ими вплоть до деталей лепнины и орнаментов монументальной мебели.
Как ни странно, этот московский ампир почти не создал цельных комплексов подмосковных, там, где среди природы, не стесненная соседней архитектурой, особенно отчетливо и прекрасно выступает в своей изолированности каждая строительная манера, каждый архитектурный вкус и почерк. Даже такие, казалось бы, ампирные усадьбы, как Кузьминки и Суханово с их Конным двором и Мавзолеем, входящими в историю мирового искусства, не были целиком ампирными. И здесь и там уже стояли ранее построенные дома во вкусе классицизма. Бесспорно, самый широкий размах дворянского строительства падает на конец 80-х и 90-е годы XVIII века. Именно тогда возникают Петровское, Остафьево, Введенское, Денежниково, Дубровицы, Рождествено, Ивановское Закревских, Ольгово, Братцево, Гребнево и многие другие усадьбы. А в Москве - дворцы Разумовских, Куракиных, Шереметевых, Талызиных, Мусин-Пушкиных, Строгановых.
Послепожарная Москва, широко применяя новый вкус, стиль ампир, уже не производила прежних затрат. Обгоревшие дворцы оделись в более строгие, ампирные формы; в большинстве случаев же на пепелищах возникали интимные, уютно обособленные особняки, приспособленные для более замкнутой, не столь парадной, как прежде, жизни. В 10-х и 20-х годах XIX века уже невозможны были со стороны русского дворянства те затраты на строительство, которыми характеризуется конец предшествовавшего столетия. Мало возникало уже совсем новых усадеб, а в старых стиль ампир, как выразитель изменившихся вкусов, отразился разве лишь в некоторых, подчас и очень значительных прибавлениях и украшениях. Усадьбы "средней руки", усадьбы в типе сельского дома, не загородного дворца, типичны для 10-х и 20-х годов XIX века. Это искусство уже меньше искало индивидуальности, более тяготело к типическому образцу, и для него нужны были новые образцы и модели, которые как раз и давали альбомы гравированных чертежей, подобные кутеповскому. Таковы причины, определившие редкость ампирных усадебных ансамблей. Немногочисленные усадьбы этого времени, по несчастной случайности, почти не дошли до наших дней. Рождествено Дмитровского уезда, выстроенное московским генерал-губернатором кн. Д.Голицыным, известно нам лишь по литографии, приложенной к книжке "Репетиция на станции"91, по описанию в семейной хронике Благово. Там был одноэтажный дом с мезонином, флигеля, хозяйственные службы и охотничий двор, "псовый дом", которому известный поэт, баснописец и сановник И.И.Дмитриев посвятил остроумное, принимая во внимание официальное положение владельца, четверостишие:
Се дом, построенный Голицыным для псов. Вещай, доколь тебя не ниспровергло время, Что он всего собачья племя Был истинный блюститель и покров.
Но время ниспровергло не только "псовый дом", но и все прочие типично ампирные сооружения Рождествена.
Другие усадьбы ампира'- Константинове Похвисневых, Старо-Никольское Мусин-Пушкиных, наконец, деревянный ансамбль построек в Наро-Фоминском - дают или отклонения от стиля, или были перестроены. В революцию погибло Соколове, где на даче жил некогда Герцен, описавший усадьбу в "Былом и думах;" еще раньше были сломаны дома в Прохорове Трубецких, в Усове Хрущевых. Вот почему гибель дома в Ахтырке, одного из лучших памятников московского ампира среди усадеб, окружающих белокаменную столицу, является невознаградимой утратой.
Ахтырка никогда не славилась роскошью празднеств, великолепием убранства, причудами владельцев. Здесь жизнь текла ровно и покойно, в атмосфере истинной культурности. Кн. С.Трубецкой рассказал об этом в своих воспоминаниях.
Недавнее пепелище заросло травой, крапивой и бурьяном; одиноко и оголенно стоит церковь, больше не ведет никуда дорога, охваченная пилонами въездных ворот. Точно выстрел в висок от безнадежности, от невозможности принять грядущего, уже вступающего хама. Ахтырку не осквернили, не изнасиловали детские дома, дома отдыха, волисполкомы, кооперации. В языках пламени, во всеочищающем огне самосожжения погибла усадьба в революцию 1917 года. Память о ней - старая литография. Точно портрет умершего человека в расцвете сил и здоровья. Над пепелищем склонили свои ветви плакучие березы, точно на кладбище.